Снежный возраст подлунного клоуна

Театра Славы Полунина не было в Новосибирске около семи лет. За это время много чего случилось: видоизменились и уехали жить в Париж «Лицедеи», учениками «отпочковались» от них экспериментаторы «Дерево» и «Королевский жираф». Волосы «Асисяя» покрылись слоем инея и значительно поредели. Зато у него теперь есть свой Корабль дураков (на котором путешествуют дураки) и прилагающаяся к нему Академия (где этих самых дураков учат, как путешествовать и быть дураками). А сам он стал Гражданином мира, лучшим клоуном планеты Земля и вошел в тот самый возраст, когда дети уже выросли, а маска постепенно начинает стариться. Не устаревать, а просто постепенно обретать бессмертие под слоем грима
В новогодние праздники Вячеслав Полунин показывал новосибирцам свое «Снежное шоу». Спектакль, получивший множество наград: от премии Лоуренса Оливье (Великобритания) до Независимой премии «Триумф» (Россия), собрал полные залы Театра оперы и балета (к слову, мало приспособленного для таких чудес). До этого, как медленно падал снег, как наматывалась на руку паутина, как рвался в зал шторм и легко взмывали над головами воздушные шары, видели зрители более тридцати стран мира. Светлая и печальная история о «жизни/смерти» человека и его тени, рассказанная без единого слова, скоро уйдет со сцены. Но на смену ей придут новые истории подлунного клоуна.
Как появился Асисяй
— Первый мой фестиваль состоялся в 1982 году. А в 1981 году появился Асисяй. Тот фестиваль собрал около 800 мимов со всей России и был очень похож на Вудсток — мы спали в коридорах, круглосуточно не закрывался занавес на пяти или шести сценах: Но история с Асисяем уже имела лет 15 пути. Сперва я прошел школу эксцентрической пантомимы, потом двинулся за идеями Арто, потом было еще много чего… И только после всех этих экспериментов я понял, что меня более всего интересует фольклорный герой. Мне хотелось понять, что такое Дон Кихот, Петрушка, Иван-дурак… Откуда выросли эти герои, какой путь прошли: После чего и возникла ирреальная реальность — герой, который в общем-то и не существует, но в то же время есть. Результат этого всего и есть Асисяй.
— Что такое «Асисяй»?

— Это собранные элементы моего ОСОЗНАНИЯ — меня самого и моей жизни. Если взять витраж из множества цветных стеклышек, то Асисяй и есть такой витраж, собранный из тысяч элементов. И каждый элемент — это осознание себя, осознание какой-то очень важной вещи для меня. В какой-то момент я понял, что очень важны для людей искренность, доброта, упорство… И все эти вещи нужно было собрать в одно панно — так, чтобы они были не просто придуманы, а так, чтобы они отразились «из себя». Чтобы я нашел это ВНУТРИ СЕБЯ. Какие-то вещи я внутри себя не нашел (хотя они и были интересны для других) и исключил элементы из этого персонажа. А какие-то стали очень важными, центральными. То есть это воссоздание личности заново. Но уже в каком-то ирреальном персонаже.
— Какие качества вы любите в людях, а какие нет?
— Кое-что я уже назвал. Еще очень важны сумасшествие, сочувствие… Этих качеств очень много. Я думаю, невозможно их все перечислить. Их ведь тысячи тысяч и назвать главные вряд ли реально. Есть (как Феллини говорил) Белые клоуны и Рыжие клоуны. Я люблю Рыжих. Они, правда, не совсем понимают, чего они хотят, куда идут и что они делают, но они ненавидят застывшее. Ненавидят уставшее. Ненавидят то, что закрепощено. Они всегда в движении, всегда в развитии. Это, наверное, и есть суть моего Рыжего героя. Он не очень точно понимает, чего он хочет, но всегда стремится к поиску. Наверное, это МОЯ главная тема.
— «Моя»?

— Во всех моих героях отражается моя личность. Они лишь немного видоизменяются: Сейчас я делаю спектакль «Шишок» — в этом герое больше фольклора, теплоты, нежности, пластичности: Шишок — это просто персонаж русского фольклора, домовой. К быковской «Деревне Утке» этот персонаж не имеет никакого отношения.
— А по ходу вашей жизни Асисяй меняется?
— Конечно. Какой я, такой и персонаж. Герой — отражение моих поисков, моего осознания мира. Вначале Асисяй был романтичный, восторженный. А сегодняшний Асисяй замкнутый, погруженный в себя. Сейчас метафизика является большей частью этого персонажа, чем что-либо другое. Идет поиск того, что невозможно определить словами. Того, что находится за гранью нашего осознания и за гранью литературного слова. Сейчас эта тайна интересует меня больше всего. Не то чтобы мой Асисяй устал от жизни: Навряд ли. Он устает раз в три месяца на несколько дней. Нужно просто пластом полежать немножко, а потом опять: Может быть, он становится немного спокойней. Но спокойствие не в том, что он не действует, а в том, что он выбирает — что важно, а что менее важно. Потому что с опытом понимаешь: вот это главная дорога. А вот это «менее главная».
«Искусственная» жизнь и:
— Что для вас интересно в жизни?
— ВСЕ. Только вот меняешь приоритеты из года в год, чтобы успеть все. Сейчас у меня есть несколько любимых тем — театр-жизнь, театр-сад. И именно сейчас мне хочется разобраться с темой, которая давно меня мучает: театрализация жизни. То есть создавать свою ежедневность по законам театра, по законам творчества. Этой темой я сейчас и занимаюсь — пытаюсь снять границу между искусством и жизнью. Чтобы было не понятно — где начинается жизнь и где кончается искусство. Я думаю, это очень перспективная тема. Где-нибудь через лет пятьдесят-сто весь театр и все искусство приблизится именно к этой теме. Потому что мы сейчас имеем такие «оазисы» — вот это искусство, а это наша обыденная жизнь. Когда-нибудь человек сможет себе позволить многое, потому что отпадет необходимость очень уж беспокоиться за еду, одежду, семью и так далее: Важно будет только одно — раскрыть себя. Творить. И тогда все люди будут в состоянии превратить свою ежедневность в такой же оазис искусства, какие сейчас разбросаны маленькими коробочками по всем городам и называются театрами или галереями: Вся жизнь должна превратиться в это, и я сейчас пытаюсь к этому приблизиться. Пытаюсь сделать такие провокационные проекты у себя в Париже. У меня уже вовсе непонятно, то ли дом, то ли театр. Там, у меня дома, все перемешано и границ уже практически нет.
— Говорят, дом у вас очень интересный:
— ОЧЧЧЧЕНЬ! Там у меня потрясающее место — старая водяная мельница, оборудованная репетиционными и мастерскими, под Парижем, в лесу. Там замечательно. Я и поселился в лесу, потому что очень люблю одиночество, тишину. У нас там бобры, утки: 20 минут от центра Парижа — уже лес. Деревня маленькая, домов 20. Передвигаться можно только на машине. А здесь, если бы я жил в лесу, у меня бы под боком либо какое-нибудь химическое предприятие поставили, либо еще что похуже.
— Судя по всему, не жизнь играет вами, а вы играете с жизнью?

— Я отношусь к тем людям, которые не ждут, когда случайность им позволит что-то сделать, а сами строят все элементы случайности, чтобы делать то, что нравится.
…Искусство жизни

— Раньше у меня было мало удовольствий — сцена и вроде все. Сейчас люблю рыбу ловить. Вино хорошее люблю. С друзьями люблю, забыв про сцену, круглосуточно болтать обо всем на свете: Я сейчас живу более широкой жизнью, чем раньше. Раньше было — лбом уперся и толкал свою лодку: Теперь я увидел, что лодка прорвала облака и стало достаточно просторно идти. Сейчас я стараюсь взять все, что только в этой жизни можно. Я называю это искусство жизни: Спортом вот не занимаюсь. Потому что три часа на сцене в день — это и без того большая физическая нагрузка.
— Что такое «искусство жизни»?
— Все, что с человеком происходит, начиная с того момента, как он просыпается: что перед ним? Какая поляна? Нужно, чтобы все гармонизировало. Чтобы все радовало, всех радовало вокруг. Я стараюсь сейчас двигаться и жить так, чтобы каждый мой шаг состоял из одних удовольствий. Не в том смысле, чтобы иметь удовольствие. Важно создавать: Я создаю удовольствия. Я люблю создавать удовольствия и себе и другим, и от этого больше всего получаю удовольствие. Моя семья, все мои друзья так живут. Я собираю вокруг себя людей, которые сами живут на всю катушку и других в это вовлекают.
— И много у вас этих самых удовольствий?
— Сейчас могу прочитать целую лекцию про вино и еду. Хотя раньше мне было все равно — что есть, что пить: Только во Франции понял, что такое вино. Потому что всю жизнь до 45 лет не выпил ни одного стакана вина или водки. Пью фужер шампанского раз в год — с боем курантов. У меня в театре никто никогда ничего не пил, кроме чая. А приехал во Францию и понял, что такое вино. В России этого не знают. Во Франции люди — поколение за поколением — тратят столько сил и доброты, чтобы сделать настоящее вино: Хорошее вино — это такая бездна вкуса и любви! Можно то же самое говорить про вязание, обувь, дизайн комнаты или атмосферу в зале: Жизнь настолько бесконечна, так красочна и приносит столько удовольствий, что достаточно просто открыть глаза, войти в это и попытаться самому что-то сделать. Жена последние два года вяжет без остановки — одела в кружева весь мой дом. И кроме вязания она успевает еще много чего: вязание — это только часть ее удовольствия. Два дня назад, когда мы еще были в Москве, у нас случился праздник валенок. Под католическое Рождество мы решили сделать себе праздник — девчонки завелись, пошли на рынок, накупили всяких валенок, все вышили. Получилось 36 видов валенок — они прорезали в них окошки, молнии на них нашили: Теперь вся команда обута в эти самые валенки — один другого краше.
— Создается ощущение, что все проблемы обходят вас стороной:

— Праздник — это преодоление своих несчастий, страхов. Это сопротивление всему тому, что обыденность нам предоставляет. Ведь проблем у нас нисколько не меньше, чем у любого другого человека. Но, , нет смысла кричать на своих друзей и ждать, что «все провалится». Если ты заряжен положительно, от тебя гораздо больше толку. Первые лет сорок на сцене я не имел ни одного выходного. Работал без отпусков. Просто я трудоголик. И все, кто меня окружает, похожи на меня. Благодаря своему упорству они добиваются нереального. Праздники помогают справляться со всем… Один мой друг предложил мне сделать карнавал в Петербурге в 1992 году — тогда такая ситуация была в России, что даже хлеба в магазинах на полках не было. Вроде бы какой карнавал, когда мешок картошки на всю зиму и больше ничего нет! Но мой друг сказал, что карнавал нужен тогда, когда человеку необходима помощь. Вовсе не тогда, когда человек не знает, куда ноги положить — туда или сюда… Карнавал нужен, чтобы опереться на что-то в жизни или наоборот — отодвинуть. Или найти другое решение:
Потому что я люблю путешествовать
— Я пробуду здесь неделю. Потом у меня неделя в Голландии, две недели в Париже, неделя в Лондоне. Потом неделя в Париже, потом в Сеуле, потом одна неделя Турина, потом Чикаго, потом три недели в Питере: Все лето, скорее всего, проведу в Питере.
— То есть на месте вы вообще не сидите?
— Раньше, когда я жил в Лондоне, мне удавалось побыть дома две недели за год. А теперь — всего несколько дней: чтобы одни чемоданы бросить, другие забрать. Все новогодние праздники провожу в качестве артиста, и это большое везение. Однажды в Торонто отменили спектакли из-за заносов — добраться до театра было невозможно. Сугробы выше автобуса. А другой раз два года подряд мы встречали Новый год на Гавайях. И елку пришлось везти из Европы — потому что там не было елок. Зато было два метра до воды, и дельфины вместе с нами храпели ночью: Праздновать Новый год каждый раз на новом месте — это большое удовольствие. Я путешествую, потому что я люблю путешествовать.
Про «тени отца Гамлета»
— Не хожу в цирк очень много лет, точно так же, как в театр. Цирк умер лет 30-40 назад, и то, что мы видим, — это такие «тени отца Гамлета». Пьеса закончилась, а тени еще ходят. Весь русский цирк остался в ХIХ веке и никак не может оттуда выбраться. Остались блестящие мастера — мастерство советского русского цирка такого качества, что в мире ему нет равных. Но они это мастерство не знают, как подать. Они говорят языком ХIХ века о темах ХIХ века. Они ходят из угла в угол, кругами, неизвестно, зачем и почему. Сейчас в мире есть, может быть, только десять цирков, которые нашли новую форму выражения. Мы проживаем в то время, когда цирк запутался и никак не может выйти из этого состояния. Все большие клоуны ушли из цирка. Есть только дети, которые пытаются делать что-то — неизвестно что. Клоуны стали работать или в театре, или на улице. Потому что чувствуют вранье, неискренность этого аппарата, который называется цирк.
— Это имеет отношение к российскому цирку или вообще?

— Российский цирк еще более-менее приличный. Техника есть. В других цирках даже этого нет. Там есть беспомощность — никакого мастерства, никакой поэзии: вообще ничего. Канадский цирк берет полсотни русских артистов, с ними занимается месяц, и получается у них лучший цирк в мире. Потому что собирают великого хореографа, великого композитора, режиссера…
— А современный театр?

— Современный театр не понимает, в какую сторону ему развернуться. Я считаю, что в идеальном состоянии находится уличный театр. На сегодняшний момент он самый живой, самый искренний, самый мощный.
«С Новым годом» от Славы Полунина

— Я очень рад, что приехал сюда. Вообще я считаю, что в Сибири и конкретно в Новосибирске — потрясающая публика. Здесь есть спокойствие, уверенность, доброта, красота внутренняя. У сибиряков есть какая-то внутренняя сила от этого пространства, которая делает их особыми людьми. Не знаю, как каждый, но все вместе вы такие. Когда меня спрашивали о том, какие мне нравятся места, я говорил: Сибирь, Австралия, Чехия и Канада. Это четыре места в мире, где живут такие люди. Люди с определенным типом характера. И для меня очень большое удовольствие, если важный момент жизни я проведу именно в таком месте. Поздравляю сибиряков с Новым годом! Пусть у вас всегда будет такое же хорошее, мощное состояние жизни и любовь к ней. И, пожалуйста, поддержите всех запутавшихся европейцев в том, чтобы знать, что же такое жизнь.

Comment section

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *