Будет ли город производить свой собственный серьёзный медиапродукт
— Проблема своего телевидения для Новосибирска действительно чрезвычайно остра. Технопарки, и другие инновационные проекты, конечно, вещь хорошая. Но нельзя забывать, что живем в век информации, и без вложения в массовые коммуникации мы не в состоянии двигаться дальше.
— Каким в идеале видится региональное ТВ?
— Ну,
Мы должны с помощью телевидения синхронизировать повседневную жизнь индивида с тем, что происходит. Сегодня у нас лишь один канал работает в режиме одномоментности — это
Где, помимо информационных программ, должны также делаться программы аналитические и обзорные, самой разной тематики, отвечающие интересам разных слоев общества.
— Есть ли в городе структуры, готовые профинансировать подобный проект?
— У нас нет крупных
Крупный бизнес, так же как и средний бизнес, еще четко не определил свои групповые и корпоративные интересы. В настоящее время они представляют из себя разрозненную математическую совокупность субъектов. Поэтому единственная сила, которая способна сегодня запустить этот механизм — с помощью бюджета и в административном порядке, — это власть.
— Каким при такой схеме вам видятся отношения власти и медиа?
— Ну, давайте,
Есть такой социолог Эммануил Валлерстайн. Он написал интересную книгу «Конец знакомого мира». Небольшой такой апокалипсис, где он говорит о том, что та модель, на которой мы выросли и которой привыкли следовать, уходит. Как пример — модель организации общества, которое называет себя демократическим. С одной стороны, у нас глобализация: мы стираем все границы, живем в одной электронной деревне.
На самом деле это миф, который нужен определенным кругам, определенным странам для того, чтобы получить доступ к рынкам, ресурсам. На самом деле мы наблюдаем другой процесс: формирования национальной государственной идентичности. Ни одна из стран своими национальными интересами не поступится и не поступилась. Но при этом они вырабатывают условия договора. В Европейском союзе существует масса противоречий, но страны
И в обществе происходят аналогичные процессы. Все участники социальной, политической, экономической жизни вынуждены договариваться, чтобы сохранить баланс интересов. И, следовательно, стабильность общества.
Сегодня общество стремится к модели «общественного договора» (ее, кстати, впервые выдвинул
— Не значит ли это, что пресса становится служанкой власти?
— Ни в коем случае, поскольку между партнерами периодически возникают противоречия, но это не значит, что надо доводить дело до конфликтов. В этом и проявляется ответственность власти и прессы.
— В своей докторской диссертации вы пишете еще о ряде обязательных, по вашему мнению, качеств современных медиа, в частности, их действенности и эффективности…
— В советское время было свое понятие эффективности и действенности выступления прессы. Аграновский писал о Святославе Федорове, и после этого принималось постановление ЦК КПСС об организации института для никому не известного офтальмолога Федорова. Сегодня ситуация изменилась. Общество настолько дифференцировано, что в той полифонии голосов, которые содержатся в медийном пространстве, эффективность проследить очень сложно.
Поэтому вместо понятия эффективности и действенности мы сегодня используем понятие организации взаимодействия как индикатора функционирования власти прессы и общества. Их отношения сегодня не линейны. Ты дал материал
Когда на медиа возлагалась ответственность за все происходящее: с одной стороны, им приписывалась миссионерская роль, а с другой — ответственность за возникающие девиации. Сегодня работают гораздо более сложные механизмы. Общество сегодня более сложно структурировано. И если ты своей деятельностью вовлекаешь в процесс социальных, экономических, политических изменений массу людей, если ты массовизируешь эту позитивную деятельность, значит, ты добиваешься своих результатов.
Если сегодня журналист выступил в газете с критическим материалом, это вовсе не значит, что завтра будет принято постановление об устранении недостатков. Он должен на первой стадии пробудить интерес к теме. Говоря современным языком, он должен сформировать дискурс вокруг этой проблемы. А в дальнейшем этот дискурс структурировать, поддерживать и направлять. Для того, чтобы субъекты, принимающие участие в этом дискурсе, сами начали предпринимать определенные действия.
— С вашим приходом в программу «Итоги недели» заметно изменился формат передачи. В чем вы видите свою сверхзадачу?
— Прежде всего, мы исходим из того, что телевидение не отражает реальность, телевидение конструирует медиареальность. Это происходит
Мы этого пока не понимаем. Мы слишком долго жили в иллюзиях, что журналистика — это творчество и мессианская деятельность. Американский социолог Чарльз Кули в эпоху рождения ТВ мечтал о том, что оно «будет распространять по миру добро разум и просвещение, как свет зари». Мы сегодня понимаем, что это наивно. Новости, ТВ и журналистика — это не творчество, это разновидность социальной практики. В то же время это способ зарабатывания денег.
Поэтому это стандартизированный процесс производства социальных и политических значений. И если мы выдаем в эфир свою программу или материал, мы должны реально понимать, что вторгаемся в область
Она была, она есть и она будет. О социальной роли такой журналистики говорить надо осторожно. Мы говорим о другой журналистике. И когда мы о такой журналистике говорим, мы должны знать, чего мы хотим. Тем более, что речь идет о нашей нравственной позиции по отношению к нашему городу, где мы все живем и откуда не собираемся никуда уезжать.
Самое страшное сегодня заключается в том, что спроси любого из молодых журналистов, никто не ответит вам на вопросы: «Зачем ты работаешь?» или «Какова твоя роль в этом обществе?». В лучшем случае скажут: информировать людей. А то, о чем ты сейчас рассказал людям, им знать надо? Классный материал: горит, рушится, взрывается, люди плачут, бегают, спасаются. А какова твоя конечная цель? Понимание своей профессиональной роли сегодня утрачено…
То есть, создавая свои программы, мы прежде всего спрашиваем себя: зачем? А, кроме того, наш читатель и зритель соскучился по нормальному разговору с ним. Он хочет, чтобы мы с ним разговаривали. Чтобы мы не забывали про него, чтобы мы его за идиота не считали, навязывая
У нас в стране пока не сложился коллективный дискурс. У нас каждый сегмент, каждая структура автономна и работает сама по себе. Как, впрочем, и пресса. И пока это так, мы никогда ни о чем не договоримся. У нас ни о каком общественном договоре и общественном согласии не может быть и речи. Мы только в начале пути.
И что самое главное, отрабатывая на «Итогах недели» схемы, на которых, как нам кажется, должно строиться сегодняшнее ТВ, мы поняли, что в Новосибирске есть возможность выстроить модель, близкую зрителю.
— С чем это связано?
— Это связано с позицией власти, прежде всего. Власть это замкнутая система. При этом она реализует свои функции в открытой системе — обществе. Это противоречие может быть устранено только одним способом — привлечением к управлению, выработке и реализации властных управленческих решений как можно большего числа деятельных субъектов, нас с вами.
Это и есть конвенция — общественный договор, если хотите. Даже
— Ваш прогноз, когда мы придем к новосибирскому ТВ?
— Начало будет положено в этом году. Года
Comment section